Первая половина ХIХ века — период наивысшего развития
дореволюционного Екатеринбурга. В 1806 году царским
правительством был утвержден «Проект горного положения»,
по которому, в числе других мероприятий, направленных
на дальнейшее укрепление власти - правительства и
заводчиков, предполагалось создание ряда горных городов.
Полностью проект не был осуществлен, в результате
чего статус горного города официально получил только
Екатеринбург (1807). Это обстоятельство определило
во многом его особое положение среди других уральских
городов вплоть до 1860 года и создало серьезную конкуренцию
его с губернской Пермью. Екатеринбург стал центром
всей уральской промышленности, от его администрации
зависели заводы и рудники, расположенные на огромной
территории Пермской, Вятской, частично Казанской,
Оренбургской и Тобольской губерний. В ведении горного
начальства Екатеринбурга состояли: 9 казенных и 113
частновладельческих заводов, золотые промыслы, то
есть примерно две трети всех предприятий Урала.
Особенно упрочилось положение Екатеринбурга в связи
с утверждением в 1826 году должности Главного начальника
уральских горных заводов и переводом из Перми в Екатеринбург
горного правления, учрежденного еще в 1807 году. Администрация
города была целиком подчинена горному правлению, которое
не признавало ничьих указов, кроме высочайшей власти
и правительственного Сената. Во главе его стоял горный
начальник с такими исключительными полномочиями, какие
даются только диктаторам. Помимо управления казенными
заводами, он исполнял обязанности городничего, вершил
суд, командовал войсками, назначал должностных лиц;
в его руках была сосредоточена вся полнота власти.
Недаром одному из горных начальников генералу В. И.
Глинке приписывается заявление: “Я царь, я бог Уральского
хребта”. Таким образом, в экономической и политической
структуре Екатеринбурга получили полное отражение
все стороны развития страны в целом и Урала в частности.
В начале 30-х годов ХIХ века екатеринбургскими купцами
была послана в Сибирь разведочная партия, открывшая
в Томской губернии богатейшее месторождение золота.
Разработка и эксплуатация сибирских золотых приисков
принесла в Екатеринбург огромные богатства, которые
в сочетании с расцветом торговли, ремесел и промышленного
производства способствовали дальнейшему упрочению
города. Большой прилив капиталов вызвал значительное
оживление строительства как промышленных, так и гражданских
сооружений. В 1837 году главным начальником горных
заводов был назначен В. И. Глинка. С этого времени
власть горного начальника стала особенно ощутимой
в городе. Екатеринбургский железоделательный завод
к началу ХIХ века резко сократил свое производство,
но за счет его материальной базы продолжали развиваться
монетный двор, механическая фабрика и в особенности
гранильная фабрика, слава о которой шагнула не только
за пределы Урала, но и России. К гранильной фабрике
тяготел Горнощитский мраморный завод. На этих предприятиях
трудились сотни мастеров камнерезного и гранильного
искусства, были созданы замечательные изделия, украшающие
сегодня лучшие музеи нашей страны и неоднократно демонстрировавшиеся
на международных выставках. Роль Екатеринбургской
гранильной фабрики заключалась не только в том, что
она выпускала разнообразные каменные изделия, — здесь
создалась школа камнерезного искусства России. Важное
значение для развития промышленности города имела
механическая, а также и другие фабрики. Новые прогрессивные
методы производства — применение паровых двигателей,
изготовление механических агрегатов различного назначения
— все это было показателем развития новых капиталистических
отношений в промышленности Екатеринбурга. Механическая
фабрика снабжала заводы и рудники Урала многими необходимыми
машинами и механизмами и к концу 40-х годов представляла
собой крупное промышленное предприятие. В первой половине
ХIХ века также значительно расширил свою деятельность
монетный двор.
Кроме казенных предприятий, в Екатеринбурге развивались
и частные промышленные производства. Самым мощным
из них в первой половине ХIХ века был принадлежавший
Яковлеву Верх-Исетский завод, хотя он формально и
не входил в черту города. Остальные частные промышленные
предприятия были в основном небольшими, насчитывающими
до нескольких десятков рабочих. Это были свечные,
салотопенные, кожевенные, мыловаренные и другие предприятия,
принадлежавшие екатеринбургским купцам. Вместе с развитием
промышленности значительно оживилась торговля в Екатеринбурге
и пригородах. Городское купечество торговало металлом,
хлебом, салом, различными привозными изделиями и всем
тем, что производилось на их собственных предприятиях.
Славилась екатеринбургская торговля различными изделиями
из цветных и поделочных камней. Однако в Екатеринбурге
не было крупных ярмарок, лишь два раза в год устраивались
так называемые торжки и поэтому екатеринбургское купечество
вело большую торговлю за пределами города— на Ирбитской,
Нижегородской и других ярмарках.
Весьма своеобразен был социальный состав города, который
стал складываться с самого начала строительства Екатеринбурга.
В то время жителями нового завода-крепости были в
основном мастера, подмастерья и прочий «работный люд»,
прибывший с различных уральских и олонецких заводов.
В составе гарнизона крепости были солдаты Тобольского
полка, часть из которых осталась работать на заводе.
Население города увеличивалось за счет близлежащих
селений — Шарташа, Уктуса, Становой и других мест.
В новый город потянулись переселенцы из Московской
и Нижегородской губерний, с Олонецких заводов — ссыльнопереселенцы,
беглые каторжники, старообрядцы — выходцы из раскольничьих
скитов. Именно из раскольничьих семей развивалось
впоследствии богатейшее екатеринбургское купечество.
Почти половину населения Екатеринбурга составляли
рабочие - казенные мастеровые и «непременные» работники.
Богатого родовитого дворянства здесь практически не
было. В основном жили в городе военные, чиновники
горного правления, приказчики и управляющие заводами.
Купечество составляло около четырех процентов всего
на селения и являлось особой социальной группой, сосредоточившей
в своих руках наиболее крупные капиталы. Характерно,
что большая часть екатеринбургских купцов по вероисповеданию
принадлежала к старообрядцам. Несмотря на то, что
старообрядчество подвергалось жестоким преследованиям,
общая вера, в сочетании с родственными связями, сплачивала
купечество, которое в период разложения феодальных
отношений приобретало в городе все большую силу и
власть. Рост богатства екатеринбургских купцов объяснялся
тем, что они помимо своего исконно купеческого занятия
— торговли — являлись также и владельцами промышленных
предприятий как в Екатеринбурге, так и за его пределами.
Купцы Казанцевы, Рязановы, Толстиковы имели салотопенные
заводы. Гилевы, Калашников и другие владели кожевенными
предприятиями, а Расторгуев, Харитоновы, Зотовы являлись
хозяевами Кыштымского, Нязепетровского и Каслинского
металлургических заводов. Большое богатство екатеринбургским
купцам принесла разработка и эксплуатация сибирских
золотых приисков. Исключительную предприимчивость
в этом деле проявили купцы Рязановы, Казанцевы, Баланчины.
Особенно прославился как баловень «дикого счастья»
Тит Зотов. За 10 лет он получил более 30 миллионов
рублей прибыли. Огромный приток золота оживил промышленную
и торговую жизнь города, а семьи купцов Расторгуевых,
Харитоновых, Зотовых, Рязановых, Казанцевых, Баландиных
стали самыми богатыми в Екатеринбурге. Новоявленные
владельцы крупных капиталов стремились продемонстрировать
миру свое богатство и власть, используя также и архитектуру
как средство упрочения своего общественного положения.
В центре Екатеринбурга одна за другой начали строиться
усадьбы — в подражание столичной знати — с высокими
каменными домами, обширными дворами, садами и многочисленными
надворными постройками. Усадьбы богатых горных чиновников
и купцов-золотопромышленников во многом определили
своеобразие архитектурного облика Екатеринбурга в
первой половине ХIХ века. Разумеется, не только частные
дома строились в Екатеринбурге в этот период. Были
построены конторские здания, госпиталь, школы, обсерватория,
горная аптека, первый городской театр, новые церкви,
монастырские по стройки, - а также капитальные промышленные
здания, гидротехнические сооружения. Проводились работы
и по благоустройству городской территории. Однако
по-прежнему городские власти были ограничены в возможностях
и не имели достаточных ассигнований для создания ансамбля
общественных зданий в центре Екатеринбурга. Город
так и не получил завершенного общественного центра.
Специфические социально-экономические условия, в частности
отсутствие достаточных ассигнований на строительство
казенных зданий, и сосредоточение крупных капиталов
в руках частных лиц привело к тому, что именно местные
богачи построили в первой половине ХIХ века в Екатеринбурге
сооружения, определившие архитектурный облик города.
Екатеринбургские купцы, располагая крупными капиталами,
сумели привлечь для строительства своих усадеб одаренных
архитекторов и художников, работавших в это время
в Екатеринбурге, среди которых были и выпускники Академии
художеств.
РАЗРАБОТКА
ГЕНЕРАЛЬНОГО ПЛАНА
Начиная с 1762 года, в России проводилась
работа по составлению генеральных планов новых и реконструируемых
городов с целью упорядочения застройки. В период расцвета
русского классицизма, в первой трети ХIХ века, градостроительные
мероприятия охватили всю Россию и становление архитектуры
осуществлялось не только в столицах, но и в многочисленных
провинциальных городах. Составлялись генеральные планы
городов, учитывающие их перспективное развитие. Все
новое строительство строго контролировалось и регламентировалось
столичным начальством. В первой половине ХIХ века
был разработан и утвержден генеральный план Екатеринбурга.
Это явилось событием непреходящего значения для дальнейшего
раз вития планировки и архитектуры старого Екатеринбурга,
нашло отражение в формировании исторического центра
современного города. Первый генеральный план города
был выполнен архитекторами И. Н. Николаевым и С. А.
Колокольниковым в конце 1803 года. В 1804 году он
был утвержден генерал-губернатором Пермской и Вятской
губерний Модерахом.
По плану предполагалось увеличение площади города
примерно в два с лишним раза, преимущественно к юго-востоку,
вдоль течения Исети, и к северо-востоку, туда, где
имелись ровные участки земли, удобные для заселения.
Территория города должна была увеличиваться в основном
за счет земель казенных заводов Екатеринбургского,
Уктусского, Березовского, а также земель и лесов владельца
Верх-Исетского завода Яковлева. В основу планировки
была положена намеченная уже в ХV веке система улиц
меридионально-широтного направления, идущая от перекрестия
Исети и заводской плотины. Предполагалось разбить
всю территорию города на 335 жилых кварталов широкими
и прямыми улицами, среди которых выделялся по ширине
Главный проспект — по оси плотины (ныне проспект Ленина).
Всего было намечено 34 улицы. Екатеринбург в будущем
должен был представлять собой продолговатый четырехугольник,
вытянутый с севера на юг, разбитый прямыми улицами
на прямоугольные кварталы, также вытянутые с севера
на юг. Исключение составляли только уже сложившиеся
жилые образования радиального направления по течению
Мельковки и на правом берегу городского пруда. Планировка
центра по генеральному плану практически не менялась:
по оси плотины проходил Главный проспект — широкая
и абсолютно прямая улица, проходившая с запада на
восток через весь город. В центре города размещался
производственный комплекс, а также наиболее значительные
здания: заводская контора, городской магистрат, арсенал,
гостиный двор и другие, причем административные здания,
арсенал и торговые ряды размещались на западной площади,
а на восточную площадь выходили лишь корпуса и ограда
монетного двора. Генеральный план предусматривал создание
второстепенных композиционных центров в виде площадей,
равномерно включенных в Систему прямоугольных кварталов
рядовой настройки. В этом опять-таки сказалось влияние
Петербурга, в регулярную планировку которого была
включена целая система архитектурно-оформленных площадей.
Такая же тенденция была характерна и для других российских
городов, генеральные планы которых составлялись и
корректировались в первой половине ХIХ века. Работа
над генеральным Планом, осложненная бюрократическими
проволочками и системой сословных привилегий, продолжалась
более 25 лет. В 1810 году этот План был отправлен
в Петербург, где начальник екатеринбургских заводов
И. Герман должен был представить его министру финансов
для утверждения царем. Однако в течение пяти лет генеральный
план пролежал в канцелярии министерства финансов без
движения. В 1815 году начальник екатеринбургских заводов
просил министра финансов ускорить рассмотрение плана,
так как он был крайне необходим для «приведения города
в лучший порядок и для отвращения неудовольствия жителей
от запрещения производить строения на неплановых местах».
Одновременно в департамент горных и соляных дел поступила
жалоба владельца Верх-Исетского завода Яковлева на
«незаконные действия» горного начальства, посягающего
на его частную собственность, и горному начальнику
екатеринбургских заводов было предписано «немедленно
прекратить строительство обывательских домов на принадлежащих
Верх-Исетскому заводу местах и впредь воздержаться
от всякого недозволенного простирания власти своей
на заводы частных людей и их принадлежность» . Разногласия,
возникшие вокруг нового плана Екатеринбурга, тормозили
претворение его в жизнь. Горное правление поручило
дальнейшую разработку и уточнение плана М. П. Малахову.
Доработанный и дополненный новый генеральный план,
в основу которого лег план 1804 года, был послан в
Петербург и передан для уточнения в министерство внутренних
дел. В то время все обязанности, связанные с планировкой
российских го родов, были возложены на архитектора
министерства, коллежского советника Гесте — именно
ему, опытному градостроителю, хорошо зарекомендовавшему
себя на строительстве Петербурга и особенно Царского
Села, было поручено «рассмотрение и переделывание
городовых планов по всему государству». Начиная с
1810 года В. И. Гесте, по существу, возглавлял все
градостроительное дело в России — все планы губернских
и уездных городов, присылаемые в министерство внутренних
дел, передавались ему для рассмотрения и исправления.
В. И. Гесте внес в план Екатеринбурга некоторые поправки
— привел в «регулярство» наружную черту города, высказал
также замечания о том, что город выстроен «местами
неосновательно, а ныне может быть переправлен с незначительной
необходимой сломкой и переменой, но в случае дальнейшего
запущения в устройстве города поправить оный будет
весьма затруднительно». От отметил также, что центральные
площади близ завода придают «сей сосредоточенной части
города необходимую красоту и удобство» и что «новые
кварталы местами приведены в регуляторство и назначены
приходские площади с церквами» . В таком виде план
был представлен на «Высочайшее утверждение» и 22 февраля
1829 года утвержден . Он уже во многом отличался от
предыдущего Плана. Учитывая интересы господствующих
классов богатых купцов и духовенства, архитекторы
были вынуждены внести в «идеальный» с равномерными
кварталами план 1804 года значительные изменения.
Так огромная территория, занимающая добрый десяток
кварталов, была выделена для строительства монастыря
в юго-западной части города; а на северном склоне
Вознесенского холма, где предполагалось раз бить четыре
жилых квартала, раскинулась уже к этому времени усадьба
купцов-золотопромышленников Расторгуева и Харитонова.
В утвержденном царем положении комитета министров
о плане города Екатеринбурга было сказано: «при введение
сего плана в исполнение должно быть постепенное, по
мере обветшания зданий, следующих по оному к сломке,
дабы не причинить жителям преждевременного расстройства,
равно и прочие по тому плану поправки и перемены следует
производить сообразно необходимой в них надобности
и по мере приобретения к тому способу» . Уже в 1830
году, при «приведении плана в исполнение», обнаружились
в нем неточности в размерах улиц и кварталов. М. П.
Малахову было поручено выяснить причины этого несходства,
он пришел к выводу, что несовпадение размеров кварталов
и улиц объясняется, с одной стороны, неточным снятием
копий с утвержденного плана, но, главным образом,
тем, что при составлении плана 1829 года размеры улиц
и кварталов измерялись «разной длины цепями, а не
такой мерой, как ныне существует». После такого заключения
чертежная екатеринбургских заводов под руководством
М. П. Малахова приступила к уточнению плана. Был составлен
новый генеральный план Екатеринбурга, утвержденный
правительством 23 марта 1845 года. Составление генерального
плана было большим шагом вперед в градостроительном
развитии Екатеринбурга. Работа над ним продолжалась
долгие годы, и за это время постоянно происходили
изменения и уточнения, положительно сказавшиеся на
формировании планировочной структуры и соответственно
архитектурного облика Екатеринбурга. Недостатком генерального
плана было то, что проектировщики рассматривали рост
города просто лишь как результат увеличения численности
населения, не учитывали развития промышленного производства
в нем. Не было предусмотрено специальных зон для размещения
новых предприятий, в то время как в начале века в
Екатеринбурге размещалось изрядное количество салотопенных,
кожевенных, мыловаренных и прочих «ароматических»
заведений, которые находились в непосредственной близости
от жилья и доставляли немало неприятностей жителям
города, загрязняя не только воздух, но и воду в Исети.
Самые прогрессивные замыслы сковывала крепостническая
система, архитекторы вынуждены были считаться с указаниями
Начальства, которое более заботилось об охране привилегий
духовенства, крупного горного чиновничества, заводовладельцев,
богатых купцов-салотопенников, чем о рациональности
застройки города. Однако, несмотря на многочисленные
препоны, архитекторы сумели воплотить в первом генеральном
плане Екатеринбурга прогрессивные черты русского градостроительного
искусства в сочетании с региональными особенностями
развития городов горнозаводского Урала. В соприкосновении
двух полюсов русского классицизма в архитектурном
облике Екатеринбурга первой половины ХIХ века нашли
отражение различные стороны национального стиля, его
многогранность и самобытность.
Продолжение
>>>
